Октябрьская революция и гражданское общество: взгляд сто лет спустя

В каком русле проходило развитие гражданского общества в революционном 1917 году и был ли у него шанс избежать дальнейших потрясений? Эти и другие вопросы, связанные со 100-летием Октябрьской революции и до сих пор не потерявшие актуальности, обсуждались 29 ноября на очередном семинаре Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ.

Была ли альтернатива революции?

С докладом на тему «Складывание либеральной концепции гражданского общества при Временном правительстве, или были ли шансы у реформаторской альтернативы революции» выступила ведущий научный сотрудник центра, профессор кафедры теории и истории права Анастасия Туманова. Она охарактеризовала реформаторский курс по отношению к гражданским институциям (собраниям, союзам, съездам и проч.), который проводило Временное правительство, в особенности на первом, докоалиционном этапе своего существования, то есть весной 1917 года. По ее мнению, весной и в начале лета 1917 года Временным правительством осуществлялась либеральная политика в отношении гражданского общества, которая, собственно, и являлась реформаторской альтернативой революционному процессу.

Анастасия Туманова коснулась моделей взаимоотношений гражданского общества и государства, сформулированных ведущими социальными теоретиками. Так, она охарактеризовала три модели отношений государства с гражданским обществом, предложенные польским социологом Эдмундом Внук-Липиньским в монографии «Социология публичной жизни». Актуализированная Липиньским модель «гражданское общество как противопоставление государству» была, по мнению докладчицы, характерна для позднеимперской России, осуществлявшей переход от авторитаризма к представительному строю. А вот в рамках последующего этапа развития России закладывались основания для формирования модели «гражданское общество как дополнение государства». Условиями для реализации новой модели являлись формирование публичного пространства, допускающего свободную институционализацию общественных сил, а также присутствие практически неподконтрольной государству публичной коммуникации в виде публичных лекций, собраний, съездов и проч.

Временному правительству все же удалось создать правовой и институциональный каркас для сотрудничества власти и организованной общественности

Россия, как отметила Анастасия Туманова, принадлежит к странам, которые больше ориентированы на государство, чем на общество. Между тем Временному правительству все же удалось создать правовой и институциональный каркас для сотрудничества власти и организованной общественности. Признаки союзнического типа отношений власти и гражданского общества весной 1917 года можно увидеть в критике министрами Временного правительства первого состава системы отношений власти и общественности, существовавшей при самодержавии, характерного для старого режима органического недоверия к общественности, в ответных декларациях «добрых намерений» со стороны общественников (персональные приветствия министрам от крупных либеральных организаций и съездов, предложения по использованию частной инициативы в государственном строительстве), в сотрудничестве власти и общественности относительно выработки реформаторской программы нового правительства.

Роль общественных институций в ходе реформ

Анастасия Туманова отметила, что в ходе осуществления Временным правительством реформаторского курса (о котором было заявлено в мартовских декларациях) власть и общественники мыслились как соавторы. Среди задуманных ими преобразований можно отметить подготовку городской реформы и реформы образования, формирование системы государственного призрения в России и мобилизацию промышленности. Докладчица показала, что в ходе подготовки указанных преобразований общественные институции играли значимую роль, и пришла к выводу, что идея использования ресурсов общественных организаций и опыта отдельных общественных деятелей в государственном строительстве активно реализовывалась Временным правительством.

Анастасия Туманова показала также, что Временное правительство реформировало правовой режим функционирования общественных организаций, чего не удалось сделать царскому правительству, занимавшемуся этим несколько десятилетий. Речь идет о постановлениях от 12 апреля о праве граждан создавать общества, союзы и собрания явочным порядком, а также о постановлениях от 21 июня об обязательной регистрации обществ с правами юридического лица в судах. Эти правовые решения были закономерным итогом реформы правового положения союзов, начатого в позднеимперской период и осуществляемого при участии кадетской фракции Государственной думы.

Балансирование на грани катастрофы

Анастасия Туманова отметила также, что с созданием в начале мая 1917 года первого коалиционного правительства и включением в него представителей Петросовета настроения либеральных общественных деятелей стали меняться. Общественные съезды конца весны — начала лета 1917 года стали нести неожиданную функцию, являясь трибуной, с которой министры Временного правительства предостерегали общество от колоссальных рисков, угрожавших народному хозяйству и государственной жизни в целом, порожденных двойственной позицией Совета рабочих и солдатских депутатов. Ключевым в начале лета 1917 года были уже не реформы, а восстановление в стране порядка и недопущение приближающейся катастрофы и анархии, то есть революции.

Ключевым в начале лета 1917 года были уже не реформы, а восстановление в стране порядка и недопущение приближающейся катастрофы и анархии

Летом и осенью 1917 года, считает Анастасия Туманова, об осуществлении правительством либеральной концепции гражданского общества говорить уже не приходилось. С приходом к власти большевиков стала осуществляться иная стратегия, нацеленная на установление диктатуры пролетарского класса, а не на построение бесклассового и бессословного общества.

Дискуссия: альтернативные мнения

Иосиф Дискин, председатель комиссии Общественной палаты по развитию гражданского общества и взаимодействию с общественными палатами субъектов РФ, счел тему семинара одной из ключевых, которые сегодня следует очень внимательно и последовательно изучать.

Вместе с тем Иосиф Дискин дал свою трактовку процессам, охарактеризованным Анастасией Тумановой. Он отметил, что, на его взгляд социолога-институционалиста, говорить о становлении гражданского общества в предреволюционной России преждевременно. «Доминирующие сегодня легалистские интервенции в анализе меня не сильно убеждают, — отметил Дискин. — Здесь возникает закономерный вопрос: способны ли были институциональные установления осуществлять регулирование общественных отношений, а также к каким ценностям, нормам и представлениям обращались те, кто участвовал в формировании гражданских институций, в каких ценностных ориентирах действовало тогда правительство?»

Становление гражданских институций Иосиф Дискин связал с наличием в социуме горизонтального контроля и с обращением правящих сил к ценностям второго порядка, когда начинают действовать обращения к нормам и легальным представлениям. Именно тогда становилось возможно, по его словам, действие закона. Он также напомнил собравшимся о проекте «Норильского никеля» — выпущенном дайджесте российских газет, осветивших каждый день 1917 года.  После их изучения он пришел к иным выводам, нежели Анастасия Туманова: ключевая проблема российских неполитических ассоциаций, выдаваемых исследователями за гражданское общество, состояла в практически полном отсутствии у них и их лидеров контроля за реализацией принятых решений.

В нынешней России многие сторонятся ассоциаций, и по отношению к ним у населения ощущается дефицит доверия

Принявшая участие в обсуждении Елена Петренко, ведущий сотрудник Центра исследований гражданского общества и управляющий директор Фонда «Общественное мнение», отметила, что она проводила похожее исследование и анализировала газеты революционного времени, однако у нее сложилась картина, очень схожая с той, которую нарисовала Анастасия Туманова. Петренко полагает, что для развития гражданских институтов и гражданского общества в предреволюционной России существовали условия и что путь, пройденный этими институтами к середине 1917 года, был достаточно внушительным.

Преподаватель кафедры теории и истории права Борис Геренрот заметил, что предложенная докладчицей модель освящения событий 1917 года и роли гражданского общества в них представляется ему убедительной. Он задался вопросом о том, насколько очевидной для российской истории являлась связь гражданского общества и правового государства, работала ли эта закономерная для социальных теоретиков взаимосвязь в 1917 году? Борис Геренрот отметил, что ключевым вопросом революции 1917 года являлся крестьянский вопрос — именно его нерешенность активизировала крестьянские выступления и восстания.

Марина Шабанова, ведущий научный сотрудник Центра исследований гражданского общества и профессор департамента прикладной экономики, задалась вопросом о современном определении гражданского общества. Сославшись на суждение Симона Кордонского о наличии в современной России сильного «неорганизованного гражданского общества», Марина Шабанова заметила, что считает подход, ставящий в центр гражданского общества добровольные ассоциации, не вполне продуктивным. По мнению Шабановой, в современных процессах гражданской институционализации, возникающих по поводу актуальных проблем (например, тушение пожаров) нередко обходится и вовсе без ассоциаций. К тому же в нынешней России многие сторонятся ассоциаций, и по отношению к ним у населения ощущается дефицит доверия.

Участники семинара солидарны в том, что дискуссия о гражданском обществе в дни 100-летия Октябрьской революции позволит извлечь уроки из прошлого и способствовать развитию общественных институтов в современной России.