Цифровая трансформация требует нестандартных решений

© iStock

В ближайшие десять лет Россию ждет глобальная цифровизация. О необходимости активного внедрения технологии искусственного интеллекта, анализа больших данных неоднократно говорил президент. 11 января при Институте государственного и муниципального управления НИУ ВШЭ начала работу Международная лаборатория цифровой трансформации в государственном управлении. О том, что ждет граждан с появлением цифровых ресурсов, взаимодействии государства, общества и бизнеса, а также неудачных примерах цифровизации и способах их решения говорит заведующий лабораторией Евгений Стырин.

Чем займется ваша лаборатория?

Нам интересно выяснить, как проходит адаптация результатов цифровой трансформации в обществе, бизнесе и, конечно, в государственном секторе. Речь о цифровых решениях, которые позволяют использовать комплексные государственные услуги (суперсервисы) в полностью цифровом виде, участвовать в обмене ценностью на основе государственных цифровых платформ, использовать искусственный интеллект для взаимодействия с пользователем и поддержки принятия решений. Чтобы это понять, будем использовать комбинацию различных научных методов и подходов в зависимости от субъекта, адаптирующего цифровые технологии. Наши соруководители – профессора В. Вираккоди и У. Сивараджа уже давно занимаются осмыслением и внедрением концепции трансформационного правительства (T-Gov), поэтому их знания помогут нам выработать системный подход к изучению цифровой трансформации с учетом особенностей нашей страны.

Евгений Стырин

Предлагая провести цифровую трансформацию, глава государства говорил о том, что она должна затронуть не только все уровни власти, отрасли экономики, социальную сферу, но и «каждую семью». Как это будет выглядеть?

Если говорить о взаимоотношениях граждан с органами госвласти, то это, прежде всего, колоссальное снижение издержек и вопросов, которые сейчас решаются с помощью бюрократических процедур. Сокращение, а значит и упрощения таких процедур, станет возможным с введением цифровых профилей, именно по ним органы госвласти начнут принимать решения.

Что такое «цифровой профиль»?

Это сведения о гражданине или компании, которые содержатся в государственных информационных системах, системе единой идентификации и аутентификации, и используются с согласия физических или юридических лиц. Такие профили будут формироваться по сферам: в здравоохранении это – пациент, в образовании – школьник, студент, выпускник, который ищет работу. А это значит, что вместо услуг в заявительном порядке, государство сможет предоставлять гражданам, так называемые, проактивные услуги.

Например?

Например, для расчета пенсии не нужно будет писать заявление, приносить тучу бумаг, доказывать стаж…Органы госвласти по цифровому профилю смогут без физического присутствия гражданина сформировать пенсию, выплаты, оформить льготы. То же самое касается медицинской сферы: необходимость сделать прививку, получить лекарство – все это будет рассчитано и предложено гражданам автоматически на основе точных, проверенных и сохранных данных, которые позволяют принимать текущие решения и строить прогнозы на будущее.

То есть при принятии решений фактически будет исключен человеческий фактор…

Полностью исключить человеческий фактор в ближайшее время вряд ли возможно, а вот личные предпочтения ответственных чиновников – постепенно перестанут быть гарантией приема или не приема на работу. Возьмем пример устройства на госслужбу. Сейчас это личное собеседование, много справок, бумаг, физический приход в кабинеты. Переход на цифровую платформенную модель не только упростит эти действия, но и сделает доступным вакансии гражданам из любых регионов. Проведение тестов в режиме реального времени, онлайн собеседования, видео и конференц связь, и решения - на основе объективного анализа данных на конкретного человека. 

Кто-то уже использует такой цифровой подход, хотя бы частично?

Сейчас в России довольно активно и глубоко цифровизируются арбитражные суды: дела рассматриваются в электронном виде, заседания проходят онлайн, и решения по ним имеют прозрачный механизм и легитимную силу. Информация по делу находится в единой системе, доступ к которой имеют и судьи, и адвокаты. Надо понимать, что от скорости рассмотрения дел зависит экономика страны.

Если споры можно будет разрешать не три месяца, а за месяц – это уже колоссальная экономия на судебных издержках, а также существенное ускорение экономической деятельности. Суды общей юрисдикции также идут по пути цифровой трансформации

Приведу еще один пример – работа Федеральной налоговой службы (ФНС), которая помимо исполнения своих прямых обязанностей – сбора налогов, предотвращения мошеннических действий, – получает огромный массив информации о ценах на те или товары, причем в разных регионах страны. Что это значит? Это значит, что ФНС способна мониторить инфляцию, всплеск цен на отдельные группы товаров, на жизненно важные лекарственные препараты, продукты питания, причем в режиме реального времени. То есть это ведомство с высокой скоростью реакции, которое может стремительно принимать решения в интересах граждан и быстро модерировать отраслевое развитие.

В период пандемии государство так же активно внедряло цифровые технологии, например, приложения, позволяющие отслеживать местонахождение граждан, или предупреждающее их об инфицированных рядом. Но такая система контроля вызвала много вопросов…

На мой взгляд, цифровая трансформация хорошо показала себя в борьбе с ковидом. Да, случались суровые перегибы, граждане жаловались на некорректные технологии, неточность их работы, но в целом этот пример ярко иллюстрирует успехи разных ведомств в борьбе с распространением пандемии. Эти же технологии могут хорошо себя проявить при стихийных бедствиях, катастрофах. Одно из самых перспективных ведомств для цифровизации в этом направлении, конечно, МЧС.

«Суровые перегибы» — это как раз то, что мешало гражданам использовать, например, приложение «Социальный мониторинг». Когда человек болеет и спит, а ему нужно раз в четыре часа фотографироваться, чтобы доказать, что он дома. Плюс несколько масштабных утечек персональных данных…

Утечка данных, безусловно, колоссальная мировая проблема. К сожалению, у нас есть черный рынок с вполне понятными расценками на информацию. Но нужно понимать, что этот рынок был сформирован еще в «бумажный» период. Желание получить данные на конкретного гражданина было всегда. Сейчас вопрос в том, как правильно организовать процесс доступа в информационные системы. Ведь самое слабое звено – это человеческий фактор. Люди легкомысленны, они допускают ошибки, ставят легкие пароли, запоминают данные карт в интернете, фотографируют экраны. И здесь ничего не остается, кроме как жить с пониманием, что наши данные могут утечь.

Но одно дело, когда третья сторона узнает, что ты любишь выращивать розы, другое – когда, например, утекает медицинский диагноз или данные банковской карты…

Безусловно, есть безопасные данные и есть данные «болезненные» в широком смысле. И пока механизмы их защиты не отработаны до конца. Но если государство делится нашими данными с бизнесом, например, с банками, а те, в свою очередь, предоставляют нам удобные сервисы – тот же интернет-банкинг, то гражданам хотя бы понятно, для чего это делается. А вот когда данные просто утекают третьей стороне – это тревожно. Но эта проблема существует не только в России, она есть абсолютно везде. Весь мир ищет новые решения, внедряет более сильные протоколы безопасности во взаимоотношениях человека с государственными системами.

Есть еще одна проблема, мошеннические действия с персональными данными якобы от имени государства. Всем известны эти схемы: вы что-то выиграли, вам ошибочно перевели деньги на счет или якобы пытались взломать доступ в интернет-банк. И здесь уже речь о том, что государству нужно вкладывать средства в улучшение цифровой гигиены. Учить граждан менять пароли, вводить двухфакторную идентификацию, правильно пользоваться мобильными устройствами. Потому что раз уж государство предлагает людям цифровое взаимодействие, то это дорога с двухсторонним движением.

Мы все время говорим о будущем, о некой перспективе, то есть понятно, что процесс не будет быстрым. Что мешает провести цифровую трансформацию не в течении десяти лет, а за три года, за пять лет?

Для того, чтобы запустить процесс с нужной скоростью, нужны квалифицированные кадры. Россия – большая страна, с разным уровнем цифрового развития региональных и муниципальных властей, с разным уровнем проникновения информационных систем и решений. Каждый регион идет по собственному пути цифровизации, и желаемая интеграция данных между, например, федеральными и региональными властями – это не быстрый процесс для страны такого масштаба. Это требует принятия нестандартных решений, а значит грамотных людей на всех уровнях. Таких пока не так много и это основная проблема. Готовить людей с нужными цифровыми навыками довольно непросто, а когда такие кадры все-таки появляются – они быстро уходят в бизнес или уезжают работать в другую страну. Удержать их на госслужбе очень сложно. Поэтому цифровая трансформация – это, конечно, будущее, но это будущее, которое позволит сделать государство более прозрачным, понятным и дружелюбным для граждан.