Стипендиат Президента РФ

О своем опыте участия в конкурсе на соискание стипендии Президента РФ рассказывает Илья Гурьянов, стажер-исследователь Института гуманитарных историко-теоретических исследований имени А.В. Полетаева ВШЭ, студент второго курса магистерской программы «История знания в сравнительной перспективе».

— Илья, как вы узнали о конкурсе на соискание президентской стипендии, каковы условия участия в нем?

— В Вышке достаточно хорошо организована система информирования о различных программах стипендиальной поддержки студентов и молодых ученых: информация на страницах портала регулярно обновляется, кроме того о конкурсах стипендий можно узнать из периодически выпускаемого бюллетеня «Окна Роста». Впервые увидев на портале информацию о конкурсе стипендий Президента и Правительства РФ, я стал о ней расспрашивать сотрудников факультета истории и Института гуманитарных историко-теоретических исследований имени А.В. Полетаева (ИГИТИ). Все они сказали, что по опыту последних лет ее крайне неохотно дают студентам Вышки, тем более — «чистым» гуманитариям.

Никому из моих знакомых из других вузов она также не назначалась. И хотя по формальным критериям я вполне подходил — стипендии Президента и Правительства РФ присуждаются студентам специалитета, бакалавриата, а также магистерских программ, обучающимся на местах, обеспеченных государственным финансированием — я даже засомневался, стоит ли участвовать в этом конкурсе. Но мой научный руководитель, доцент кафедры истории идей и методологии исторической науки ВШЭ Юлия Иванова сказала, что заявки стоит подавать на все возможные стипендиальные программы, даже если тебе кажется, что по тем или иным причинам стипендию тебе не дадут.

Требуемый пакет документов у меня уже был готов, он соответствует тому, что я подал на конкурс соискания академических повышенных стипендий Вышки за несколько недель до этого. Обычно пакет документов включает в себя: СV, рекомендательное письмо от преподавателя или научного сотрудника НИУ ВШЭ, хорошо информированного о характере твоих исследований, и, наконец, саму научную работу. Меня интересует история рецепции языка платонической традиции в медицинских сочинениях раннего Нового времени и то, каким образом она повлияла на внутридисциплинарные представления о научном факте и способы его верификации. Поэтому в моем случае «научной работой» являются, прежде всего, публикации: статьи, тезисы докладов и переводы. Этот пакет документов должен, с одной стороны, всегда быть под рукой, а с другой стороны, постоянно обновляться.

— Вы один из немногих студентов-гуманитариев, получающих стипендию президента РФ. Что для вас значит подобное признание?

— Для меня получение стипендии это в большей степени признание научных и педагогических талантов тех сотрудников Вышки, которые поддерживали меня в исследовательской работе. Серьезно. Берусь утверждать, что качество работы молодого исследователя находится в прямой зависимости от того дискуссионного круга, научной среды, в которых он окажется, и мне в этом смысле очень повезло — уже несколько лет я активно участвую в работе ИГИТИ в качестве стажера-исследователя. На соискание президентской стипендии подавали заявки со всей России, и в число соискателей попал, кроме меня, еще один представитель Высшей школы экономики. Несомненно, когда произносишь: «Я — стипендиат Президента РФ», это создает ощущение причастности к системе государственной власти, и оно может конвертироваться в так называемый символический капитал. И хотя бы часть его хотелось бы разделить с теми исследователями, в чьих проектах я принимал участие. Например, я несколько лет занимался «технической» работой в проектах ИГИТИ под руководством Ирины Максимовны Савельевой: составлял именные указатели, сверял цитаты, транскрибировал имена. Но при этом я имел возможность не только узнавать малоизвестные факты из новейших исследований, но и познавать разнообразие концептуальных схем и подходов современной гуманитаристики. В итоге мои собственные наработки оказались востребованы в грантовых проектах Российского гуманитарного научного фонда и Научного фонда ВШЭ.

Настоящим признанием для меня стало приглашение к участию во вторых Полетаевских чтениях в одной секции с моими учителями: доцентом факультета философии Петром Резвых и преподавателем факультета истории Михаилом Шумилиным. Правда, когда я некоторое время спустя сделал на том же материале другое сообщение на Второй студенческой конференции факультета истории Вышки, слушатели оказались неподготовлены к предложенному мной ракурсу работы в русле интеллектуальной истории.

— На ваш взгляд, как можно подготовить студенческую аудиторию к восприятию серьезных научных текстов?

— В Вышке есть прекрасные исследователи-гуманитарии, чьи тексты востребованы в международных научных изданиях — и тем шире, на мой взгляд, им стоило бы привлекать к сотрудничеству молодых ученых. Я имею в виду, с одной стороны, разделение труда: реферирование студентами новейших публикаций, да и просто вдумчивый подбор релевантной литературы. Ведь умение «увидеть» в тексте нужный ракурс проблемы или же понять интенцию автора — этому в школе не учат. С другой стороны, написание статьи — это уже не полигон, а условия максимально приближенные к боевым. Это значительно более полезный труд, чем написание молодыми исследователями научных работ для специализированных сборников магистрантов и аспирантов, которые представляют собой какой-то промежуточный этап научного издания.

Мне представляется, что исследование должно воплощать собой некий вклад в становлении дисциплины или научной парадигмы в целом, а не продукт индивидуального творчества ученого, способствующий достижению социальных благ. То есть научная публикация не должна мыслиться как инструмент карьеры, во всяком случае самими исследователями. В ситуации совместной работы, диалога гораздо сложнее совершить подобную сделку со своей совестью. Я говорю не о плагиате и не о фальсификации данных, а о проговаривании собственными словами банальностей и вещей, не имеющих реального научного потенциала.

— Расскажите, пожалуйста, подробнее о сфере ваших профессиональных интересов.

— Мои профессиональные интересы связаны с историей рецепции языка платонической традиции в медицинских сочинениях раннего Нового времени и тем, каким образом она повлияла на внутридисциплинарные представления о научном факте и способы его верификации. Этому посвящена тема моей магистерской диссертации. Но на самом деле, под влиянием исследовательских интересов сотрудников ИГИТИ, прежде всего, Юлии Ивановой и Павла Соколова — я увлекся пониманием политического в тех интеллектуальных течениях раннего Нового времени, в которых фигуры государства и правителя, на первый взгляд, не играют существенной роли. В итоге моя работа победила на конкурсе эссе, и я получил возможность принять участие в интереснейшей зимней школе «Холодная голова-2», организованной Европейским Университетом в Санкт-Петербурге.

 

Людмила Мезенцева, Новостная служба портала ВШЭ